Арина

Такой поворот дела Антона вполне устраивал, он обрадовался, что нашелся наконец человек, который готов был составить ему компанию. Они тут же встали и пошли вдоль бульвара. Низкое солнце, выглядывая из-за домов, светило им в спину, и впереди по сизому асфальту медленно двигались их одинаковые по длине тени.
Кафе «Лель», куда они пришли, было переполнено, но им все-таки повезло: один стол в малом зале неожиданно освободился. Он был по соседству с банкетным, в котором гуляла свадьба, там громко играл оркестр. В середине зала в вальсе кружились жених и невеста. Антон поначалу засмотрелся на молодых, но скоро спохватился, протянул меню девушке:
- Выбирайте, пожалуйста.
- Мне сухое вино и черный кофе, - не раскрывая меню, ответила она.
Антона это сразу обескуражило. Во-первых, он успел уже как следует проголодаться и с охотой поел бы что-нибудь горячее; а во-вторых, выходит, ему сегодня придется выказывать себя каким-то аристократом, цедить сквозь зубы это противное кислое вино, от которого всегда скулы воротит, да запивать его жиденьким кофе. Ведь не может же он лишь для своей персоны заказать сытный ужин и тем самым выглядеть в глазах девушки этаким обжорой.
Антон взял меню, стал листать. Он решил заказать «Твиши». Это вино, хотя и сухое, Антон терпел, потому что оно не было кислым, наоборот, слегка сластило и пилось приятно. К тому же слышал, что девушкам «Твиши» всегда нравится. И он попросил принести две бутылки.
Но его спутница запротестовала:
- Что вы... хватит вполне одной.
Официантка ей тоже поддакнула, мол, верно, пока одной достаточно, а там видно будет.
Спорить с ними смысла, конечно, не было - разве женщин переубедишь? - и Антон, поджав недовольно губы, распечатал принесенную официанткой пачку «Столичных» и предложил сигареты девухпке. Та резко мотнула головой, зыбкая волна прошла по ее светлым волосам, падающим на плечи. Потом достала из сумочки свои сигареты и, прикуривая, опять щелкнула зажигалкой. «Ишь ты, гордая, - мелькнуло у Антона в голове. - Чужие не курит».
В эту минуту к ним подошел длинноволосый парень и пригласил девушку танцевать. Она едва заметно сморщила нос, нехотя положила в пепельницу горящую сигарету и, глянув на Антона вроде бы с укором, поднялась иэ-за стола, прямая и тонкая, пошла рядом с парнем в банкетный зал, где гремел оркестр.
Когда длиннвволосый привел девушку к столу, официантка принесла уже вино и черный кофе. Антон тут же налил вина ей и себе, сказал небрежно:
- За ваше здоровье, леди... правда, рабу вашему Антону неизвестно-еще, как вас зовут...
- Ариной, - просто сказала девушка и подняла «вой бокал с вином.
Антон подивился ее редкому сейчас имени и сразу вспомнил школу, Пушкина, его няню Арину Родионовну и свою бабушку. Ив который уже раз ему ясно все привиделось: и небольшая, поляна в- болотистом лесу, и зеленые бугры землянок в-яиякорослом ольшанике, и вполсилы горящий костер, и чугунный котел с партизанским варевом. Весь отряд с утра ушел на задание, в лагере осталось только двоег безусый парнишка, что прирос с автоматом к рыжей сосне, да молодая партизанка кашеварила без отдыха у чугунного котла. А Уогда вечернее солнце запуталось в макушках сосен и погасло до нового дня, в лагерь нагрянули каратели, без шума сняли охрану, оцепили лагерь и схватили партизанку прямо у котла. Она опоздала поднять лежавшую на траве винтовку, но успела зачерпнуть ведром из котла и плеснуть кипящим варевом в лицо подскочившему к ней фашисту. Тот сразу упал, вереща по-звериному, стал кататься по земле, но остальные вмиг скрутили партизанку и живую затолкали в котел.
В то время ей шел двадцать девятый год и она не была еще бабушкой. Антон знает ее по фотокарточке, где она снята в полный рост, в военной гимнастерке и пилотке со звездочкой. Она стала бабушкой через пятнадцать лет после гибели, когда появилась на свет сестра Антона. Но имя-бабушки так часто повторялось матерью, что Антону порой казалось, будто он знал бабушку живой.
-Мою бабушку тоже звали Ариной, - вздохнул Антон, доставая новую сигарету, и стал рассказывать, как погибла его бабушка.
Арина слушала Антона серьезно и молча курила, а когда он закончил рассказ, с печалью проговорила:
- Вот были люди!.. Время их рождало, война...
- Я хоть сейчас пошел бы на войну, - с горячностью выпалил Антон.
- Пусть никогда ее не будет, - Арина встряхнула головой, и волны опять прошли по ее белым длинным волосам.