Арина

Из банкетного зала стали расходиться гости. Первыми покидали свадьбу пожилые люди, потом пошла молодежь. А вскоре предупредительно замигали огни в люстрах: кафе уже закрывалось. И этот мигающий свет будто что-то надломил в Арине, она вдруг опустила низко голову, невесело задумалась, стала нервно затягиваться сигаретой.
Когда официантка подала счет, Арина взяла его и достала кошелек. Антон с удивлением смотрел, как она вынула оттуда рубль, второй, высыпала на ладонь монеты. Она положила на стол еще копеек тридцать, а остальную мелочь опять опустила в кошелек. Тут Антон не выдержал, сердито сказал:
- Что вы чудите весь вечер? - Он отодвинул ее рубли и выложил на стол пятерку.
- Не смейте за меня платить! - вспыхнула Арина, и ее синие глаза сразу потемнели. Потом уже спокойнее добавила: - Не обижайтесь, я никому этого не позволяю.
Официантка, забирая со стола деньги, вопросительно посмотрела на Антона:
- С вас четыре двадцать.
- Все, мы в расчете, - торопливо проговорил Антон и вслед за Ариной поднялся из-за стола.
Когда они вышли из кафе, Арина сама взяла Антона под руку, повела к трамвайной остановке. У светофора постояли, пока не зажегся зеленый свет, затем медленно пересекли почти пустой в этот час проспект.
- Какой теплый вечер, даже не верится, что осень, - подходя к остановке, сказала Арина. - Хоть ночуй на улице.
- А давайте всю ночь гулять, до самого утра, - предложил Антон, вспомнив, что мать уехала и теперь ругать его некому.
- Нет, у меня ноги от каблуков устали, - отказалась Арина.
- Тогда я провожу вас домой. Вы где живете? Взглянув на часы, Арина сказала задумчиво:
- Половина двенадцатого. Домой меня уже не пустят... Придется мне, пожалуй, опять ночевать на вокзале.
-Почему не пустят? - удивился Антон.
- Меня мачеха из дома выживает. А делает вид, будто мою нравственность блюдет. После десяти ни за что не откроет. Я звоню, звоню, потом махну рукой и еду на вокзал ночевать.
- Л часто вы ночуете на вокзале?
- Когда домой возвращаюсь поздно. Я после работы ипогда в библиотеке занимаюсь. В такие дни прихожу часов в двенадцать. А мачеха не верит, считает, что я бываю в веселых компаниях. Я же говорила, она спит и видит, как бы меня замуж выдать, все разных стариков для пеня выискивает. Сегодня утром вот из Тамбова приехал ее лысый родственник, так она уже за него сватает. Оттого я и домой не пойду...
- Отец-то у вас есть? - участливо спросил Антон.
- Есть, а толку-то, он у нее под каблуком. Жаль его, да что поделаешь. Он иногда, когда выпьет, подойдет ко мне, прижмется лбом к щеке, виновато скажет: «Ты прости меня, доченька, слабовольный я. Она совсем меня одолела, дыхнуть без позволения нельзя, а поделать с собой ничего не могу. Люблю я ее, больше твоей матери покойной люблю, ты не сердись, пожалуйста. Я ведь всегда слышу, когда ты поздно звонишь, а отпереть не смею. Подушкой закрываю голову, чтоб звонков твоих не слышать, чтоб сердце не оборвалось».
Антон разволновался, схватил Арипу за руки.
-Пусть сквозь землю провалится ваша мачеха, - сказал он. - Вы сейчас ко мне поедете, я ж говорил, что один живу, мать к сестре уехала. Пожалуйста, выбирайте себе любую комнату и спите на здоровье.
-Что вы, Антон, разве так можно?.. - усмехнулась Арина. - Вдвоем в пустой квартире?..
- Да чего вы боитесь? - смущенно пробормотал Антон. - Вот увидите, я не какой-нибудь...
- Нет, Антон, спасибо, - твердо сказала Арина. - Я ведь и к подруге могла бы поехать, но не хочу. Уж такая я несуразная, независимость люблю... Ну, прощайте. Аптон. - Она чмокнула его в щеку, напряженно улыбнулась и тут же вскочила в подошедший трамвай.
Не вная, что делать, Антон потоптался на остановке, зачем-то посмотрел на кафе, где уже погасли огни, и понуро побрел домой. Шел он медленно, заложив руку за спину, будто усталый старик. Тополиные листья, угнетенные дымом и пылью, изредка падали на асфальт тротуара, и Антону казалось, что вовсе не листья это, а крупные слезы деревьев, которые плачут по теплому солнцу и ушедшему лету.