Во дворе невестисто-бело цвела черемуха, и, пригретая солнцем, испускала такой аромат, словно в саду за окном кто-то ненароком разлил нежнейшие духи.
В час обеда я вошел в крохотную столовую нашего дорожно-строительного управления, взял кое-что перекусить и сел за столик у раскрытого окна, вдыхая настоянные в безветренной тишине придворья запахи весны.
К столику подошла Ира Сыркова, составила с подноса яичницу, чашечку кофе и села напротив, тарелка к тарелке, загородив окно. После окончания института Ира работала у нас экономистом, была простонародно крепкой девушкой с плавными движениями и неторопливым взглядом карих, очень выразительных глаз. Было ей уже за двадцать, как и мне, мы больше года знали друг друга по совместной службе, но и только. Мне казалось, что Ира пришла к нам надолго, насовсем и стала такой же неотъемлемой частью нашей конторы, как красивая керамическая ваза с цветущей геранью на солнечном подоконнике. Казалось еще, что друг у друга мы всегда под рукой и стоит нам лишь захотеть задружить, как сразу же все у нас решится лучшим образом.
Я работал в производственном отделе, вечерами учился в автомобильном институте, экстерном сдал госэкзамены, оставалось подготовиться и защитить дипломную работу. Я был крайне измотан, и охмеляющий дух черемухи пе столько волновал меня, сколько напоминал почему-то лабораторный запах метилнафталина, который в качестве компонента используется для определения цетанового числа - условной количественной характеристики воспламенительных свойств дизельного топлива и моторных масел. Перед глазами вертелись, мельтешили формулы, таблицы... Я быстро, как-то машинально жевал, глядя в никуда...
- Андрей, ты... любишь кого-нибудь? - вдруг спросила Ира и уставилась на меня круглыми тихими глазами.
- Что? Кого? - Я растерялся от такой внезапной Ириной прямоты.
- Я спрашиваю, - помолчав, сказала Ира, - у тебя была настоящая любовь?
- Когда?.. Зачем? Н-не знаю, надо подумать, - ответил я как-то опрометчиво-серьезно: Ира, может, шутила, и надо бы ответить ей тем же.
- Значит, не было, - выжидательно посмотрев мне в лицо, сказала Ира,будто уличая меня в какой-то оплошности, промашке. Посидела еще немного и, вздохнув, нехотя, но твердо, как приговор,повторила: - Не было.
Она допила кофе, промокнула салфеткой полные некрашеные губы, встала и пошла к выходу. А я, рассеянный, сидел за столиком, дохлебывая теплый компот. У меня было такое чувство, будто Ира нашла во мне ранее никем не замечаемый изъян и без какой-либо снисходительности и даже безо всякого повода сказала мне об этом прямо в глаза.
Я заелозил на стуле, потом вышел из столовой, поднялся на второй этаж, надеясь увидеть Иру в ее кабинете. Но там ее не оказалось. Я закурил и стал ходить по коридору, поджидая ее. Но, поразмыслив малость, кинул сигарету в корзину и пошел к своему рабочему столу. Что объяснять, доказывать? Живу я здорово. Работаю, учусь, успеваю еще на стадионах бывать, в кинотеатрах, в девичье общежитие захаживаю. И потанцевать есть с кем, и целовать мне есть кого... Ах, любовь?! Ах, настоящая?!. Что ж, всему свой срок. Придет еще небось, еще нечаянно нагрянет...
Я сел за свои бумаги, стараясь забыть довольно меткую реплику Иры: настоящей любви - а кто, кстати, знает, какая она, настоящая? у меня действительно еще не было. Однако ее отсутствие не ощущалось, не воспринималось мною как изъян, хотя я иногда и задумывался над прожитым, с грустью вспоминая слышанную где-то мудрость: самая прекраснейшая половина жизни остается скрытой для человека, не любившего страстно. Говорят еще так: если у человека нет любви, то виноват в этом он сам. Надо, дескать, добиваться ее, искать...
Но, позвольте, любовь не клад, не остров сокровищ - где искать? Любовь не премия, ее не отхватишь за хорошую работу, любовь не имя, ее не обретешь, едва родившись... Да, право на нее имеет каждый человек, но не каждому, увы, случается любить и быть любимым...
Передо мной висело узкое настенное зеркало. Я встал, отступил от него, придирчиво оглядывая себя с головы до ног: на меня смотрел ладный светловолосый парень. И никак не хотелось верить, что в нем есть изъян, что найден он Ирой и теперь бесполезно, просто смешно франтить перед ней - она все знает...
Я стал избегать Иру, ее несуетливого, почти равнодушного взгляда, который, однако, просвечивал меня, как рентгеновский луч, насквозь. Ее резкое прямодушие подчас ошеломляло. И не только меня.
- Ну зачем вы притворяетесь? - глядя в глаза главному инженеру, тихо, без укора сказала она на недавнем аппаратном совещании. - Вручить премию третьему прорабству - это же самообман. Новикову - не премию, а выговор! Он ловко научился съедать деньги, понимаете? В первом полугодии не сдал ни одного километра трассы, хотя в денежном выражении прорабство план выполнило. Новиков строил сразу на многих участках, перво-наперво выбирая крупные, выгодные, дорогостоящие работы. Деньги выработал, а дорогу не сдал... Я предлагаю работу дорожников оценивать не по количеству уложенных кубометров земли и асфальта, а прежде всего по сданным объектам.
