Буду искать

Попробуйте найти в пустыне Каракум горсть песчинок, рассыпанных сорок лет назад. Гоняет ветер сухие волны барханов, вольно гуляют они по бескрайним простором, черные смерчи поднимают огромные массы песка и уносят их далеко. За моря. За горы. За тридевять земель.
Попробуйте найти в великом коловращении народов, вызванном нашествием монголов, ту тысячу лучших хорезмийских мастеров с семьями, что по приказу Чингис-хана были обращены в рабство и проданы какому-то восточному царю. Насилия диких захватчиков гоняют по странам сотни тысяч людей. С места на место движутся целые народы. Попробуйте найти тысячу хорезмийских мастеров, угнанных сорок лет назад.
Но люди не песчинки. И Махмуд решил: «Буду искать».
Он расспрашивал всех, кого встречал в пути, и люди удивлялись. «Зачем этому молодому парню знать то, что было сорок лет назад, зачем вообще вспоминать о таких бедах? Что было, то прошло»,- думали эти люди.
- Может, их убили по дороге за непослушание,- говорили одни.- Ведь хорезмийцы - бунтовщики.
- Может быть, они погибли в пустыне во время смерча. Это часто бывает,- высказывались другие.
- Это было давно,- отмахивались третьи.- Кто знает, куда завели их пути аллаха.
Махмуд проходил по тому основному пути, что вел из Хивы на юг. Он миновал Хозарасп, Тахиршо. Джегирбент и пришел в город Дарган. На весь восток славился Дарган своими виноградниками. Круглый год ездили сюда купцы за сладким черным и золотым кишмишом.
Именно здесь, в Даргане, слава Махмуда вышла за пределы Хорезма. Именно тогда Махмуд-Пахлаван получил свое второе имя, имя-титул. Его стали звать Палван-ата - отец богатырей.
Махмуд и раньше славился как борец-любитель, но это была слава среди друзей, потому что на Востоке, кроме любителей, издавна существовали борцы-профессионалы. Это, как правило, были огромные, грузные люди, самоуверенные и равнодушные, продававшие свою силу за деньги. Среди них существовали свои обычаи и свои приемы. Их схватки часто были не настоящей борьбой, а вроде бы театральным представлением, когда борцам заранее известно, кто кого победит, кто какой применит прием и как будут разделены деньги, уплаченные зрителями. Но профессиональная борьба сделала их на три головы выше борцов-любителей. Они знали больше приемов, были более выносливы и ловки.
Пять таких странствующих борцов и заехали в Дарган, где давали представление на базарной площади.
Ныне известно много способов борьбы. В старину их было не меньше. В Узбекистане популярна борьба кураш, в Азербайджане - гюлеш, в Армении - кох, в Туркмении - гореш, грузины любят борьбу чида-оба.
По-разному разные народы называют свой любимый вид борьбы, по-разному борются борцы, разные существуют правила и приемы. И все-таки если сравнить старинную борьбу с современной, то окажется, что все эти способы очень похожи на тот вид интереснейших спортивных соревнований, который теперь называется вольной борьбой.
В тот далекий день, почти семьсот лет назад, когда Махмуд оказался в Даргане, странствующие пахлаваны боролись на утоптанной площади возле караван-сарая. Огромная толпа стояла вокруг. Ловко работая плечом, Махмуд пробирался вперед. Стоящие сзади напирали, и круг зрителей заметно сужался. Борьба была очень интересной. Странствующие пахлаваны применяли самые разнообразные приемы. Они боролись в высокой стойке, атаковали неожиданно и красиво.
Зрители охали и ахали. Но Махмуд был знатоком и постепенно стал улавливать то, что было скрыто от глаз непосвященных. Ему нравились приемы, особенно тот, когда борцы, сойдясь грудь с грудью, плотно захватывают руку и туловище, а нога обвивает ногу противника изнутри.
«Если это хорошо получится,- думал Махмуд,- то противника можно легко поднять и бросить через себя».
Но борцы не торопились с бросками. Позволив удобно захватить себя, они пыхтели, кряхтели, ругались, возносили молитвы и... расходились с удрученным видом.
Так повторялось несколько раз, пока зрители не уставали удивляться, а в самый неожиданный момент борьба заканчивалась не очень хитрым, но красивым броском.
После схватки глашатай собирал деньги, и опять начиналась борьба. Вторая пара борцов работала на своих приемах. Махмуд узнавал в них знакомые ухватки виденных ранее заезжих пахлаванов, старинные бухарские подсечки и зацепы, но не переставал удивляться, что борцы слишком много трудятся, когда успех был бы, кажется, простым.
После второй пары сделали небольшой перерыв, и глашатай объявил:
- Теперь настала пора показать свою силу здешним борцам. Кто желает?
На круг никто не выходил.
- Кто хочет сразиться?- опять выкрикнул глашатай.- Пахлаваны дарят победителю халат.
Махмуд насторожился. Путь от Хивы до Даргана он прошел пешком. Ему хотелось выиграть хотя бы столько, чтобы заплатить за место в караване или купить себе ишака.
- А как выиграть ишака?- деловито спросил он. В толпе засмеялись, а глашатай сказал:
- Чтобы выиграть ишака, нужно победить любого из приезжих пахлаванов.
Махмуд шагнул на середину круга. Если разобраться, то не только из-за ишака решил он бороться. Махмуду хотелось попробовать силу, а когда он решился, то подумал: «Терять мне нечего. Проиграть таким хорошим борцам не стыдно. Но уж рисковать так рисковать! Ишак хорош для ближних дорог, В пустыне нужнее верблюд».
- А что нужно, чтобы выиграть верблюда? Тут усмехнулся и глашатай:
- Чтобы выиграть верблюда, нужно победить главного пахлавана.
Люди в толпе откровенно смеялись и подталкивали друг друга локтями.
Поражение не пугало Махмуда: он не столько думал о победе, сколько о приемах борьбы.
Его противник, наоборот, думал только о победе. Вернее, не думал, а был уверен. Это был рослый и красивый человек с умными, всегда прищуренными глазами. В короткой, ладно подстриженной бороде еле заметно пробивалась седина. Звали его Асам-пахлаван. Борцы сошлись. Противник применил тот самый понравившийся Махмуду захват с обвивом ноги и стал валить его навзничь.