Арабатская стрелка

Ох, и непонятно закрутило над Арабатской стрелкой!
Море потемнело, Сиваш забелел, запенился. Ветер задул порывами: то теплыми волнами накатывал с юга, то гвоздил с запада - Тучи, как отара без козла, сначала забегали, заметались, потом сбились в кучу. Дождь захлестал по дороге. Вскоре появились лужи, пузыри на них долго не лопались - к затяжному ненастью. Но вдруг брызнуло солнце. Небо стало чистым и молодым. Заискрилась степь. Резво запорхали стайки куличков.
Отчетливо стали видны длинные белые соляные насыпи - кагаты. В обширных бассейнах, где происходит садка поваренной соли, вода приобрела мутно-красноватый оттенок, будто ее осветил последний закатный луч. Казалось, что здесь, на соляных промыслах, на южной оконечности Арабатки, солью пропитаны воздух, облака, почва. Впрочем, это не стало бедой обласканного солнцем края. На сивашском низменном берегу, где почвы насыщены хлоридными и сульфатными солями, встречаются удивительные солестойкие виды - кохия, камфоросма, сарсазан, солерос, сведа. Они удивительны прежде всего своей способностью выживать в самых неблагоприятных условиях. Хотя эти неказистые растения с мелкими цветками и сочными побегами «выживали» когда-то, сейчас им здесь вполне уютно и покойно. Недаром ученые назвали их галофитами - «любящими соль»...
Да, соль - богатство края, своеобразное мерило его ценности и уникальности.
Узкая полоска суши не только соединила север с югом, материк с полуостровом. Она породнила народы и столетия, и ветры, лихим аллюром стелясь над нею, уносили в дымные дали океанов и пустынь бешеные запахи сивашских лагун. Местным соляным промыслам свыше тысячи лет. Отсюда соль попадала в Египет и даже в Японию. В XV-XVI веках почти вся Украина и часть Московского государства снабжались солью из крымских озер. На юге Арабатской стрелки соль добывали на Крым-Элийских промыслах, причем соль экстра-класса, которая высоко ценилась на мировом рынке. В 1912 году на Парижской всемирной выставке она была удостоена золотой медали...
- Вода съела соль.
Старожил поселка Соляное дядя Миша, высокий сутулый старик в подвернутых кирзовых сапогах и старом матросском бушлате, произнес эту фразу насупленно и сердито. Мы расположились у крыльца конторы Сольпрома на траве. Отполыхал закат над Сивашом...Как каменной плитой он придавлен сумерками и тишиной - молчит, не шелохнется. Размыты очертания строений, деревьев, телеграфных столбов. Две светящиеся точки, ощупывая дорогу усиками лучей, запрыгали вдалеке - грузовик ушел на Геническ. Мы молчим. Дядя Миша не торопится приступить к рассказу. Лишь изредка качает головой и бормочет:
- Вода съела соль. Съела - и вся недолга. Наконец я не выдерживаю:
- Как так съела?
- Съела, и все, - упрямо повторяет старик и вдруг резко подается вперед. - Небо прохудилось, или как понимать? Дожди всю соль в садках перемешали. Теперь жди у моря погоды. А она здесь, ой какая неслухняная...
Дядя Миша крепко сжимает увесистую чабанскую герлигу. Его узловатые, скрюченные пальцы, привыкшие к черенку лопаты, как и у многих стариков в Соляном, которые проводят вечера возле своих хаток на скамеечках под мальвами, не разгибаются до конца. Дядя Миша чертит на траве квадрат и тычет в его средину концом герлиги.
- Раньше так соль добывали. Выпарит солнышко воду из садка, становимся мы по десять человек в рядок, у каждого норма - вот такой квадрат три на три - и пошли ломать, аж гай шумит. Поскидали кучи на транспортеры, передвинули их крюками - почитай, у каждого в Соляном такие по сараям ржавеют - и дальше ломаем. А лопаты-то комсомольские, ими не то что соль - Сиваш, если хорошо гуртом взяться, вычерпать можно.
- И куда везли соль отсюда?
- До восточного берега, где солемельница, были рельсы проложены. Там раньше пристань стояла. Подходили баржи, грузились и везли соль в Керчь, Феодосию, Геническ...
Во все времена соль ценилась на вес золота. И труд на солепромыслах был не легче, чем на золотых приисках. Арабатская стрелка защитила сивашскую соль от атак азовских волн. Но она не в силах оградить ее от капризов солнца и ветров. Они - единственные хозяева на Стрелке с неограниченными полномочиями. А человек? Какая же ему роль отводится? Вопрос в лоб? Ничуть. Во всяком случае, он не смутил главного инженера Сольпрома Георгия Андреевича Назарова.
- Все правильно. Погода вносит поправки в наши планы. - Он ткнул острым пальцем в небо, которое на следующийдень после разговора с дядей Мишей светилось привычной голубизной, было простым и ясным. - Мы же не гайки на конвейере крутим, а соль добываем. Но все не так просто.
Назаров тридцать лет работает на солевом промысле, его соляные беды, которые измеряются даже не пудами, а десятками тысяч тонн, все здесь как на ладони.
Он шагает стремительно, чуть подпрыгивая, будто финтит футбольным мячом. На нем мутно-голубая, вылинявшая спецовка, брюки со знанием дела подвернуты, на ногах - галоши. Мы приблизились к обширному бассейну, дно которого покрывал тонкий с красноватым оттенком слой воды. Стал ощутимей приторный запах гниющих водорослей-диатомей, которые у мелководных сивашских берегов образовывали причудливые зеленые ленты, окантованные белопенной полосой.
- Сначала перекачиваем сивашскую рапу вон туда, - указал главный инженер на отделенные земляными перемычками пространства воды. - Это так называемые подготовительные бассейны. В них выпадает в осадок гипс и магний. После этого перекачиваем рассол вот в эти ближние бассейны...
Вдоль транспортеров, которые выстроились по краю бассейна, медленно пополз солеуборочный комбайн, ломая ножами тонкий слой соли. Серые крупинки соли запрыгали на транспортерной ленте. На берегу стоял еще один транспортер. Соль с него ссыпалась прямо на землю.
- Подсыпь, подсыпь! - кричали женщины в широких жестких рыбацких штанах.
Куча росла на глазах. Женщины топтались наверху, разгребали соль по краям, подбивая ее лопатами. Дождям и солнцу еще предстоит поработать над ней. Ливни очистят, вымоют горькие примеси, соль «дозреет», и тогда ее увезут на восточный берег, где на площадке возле самого моря находится солемельница.
Дожди, ветры и южное солнце диктуют свои законы добычи соли. Факторы вполне объективные? На первый взгляд, несомненно. Но...
- Почему вы думаете, что вода в Сиваш поступает только из туч? - спрашивает Назаров. - Ежегодно сивашская рапа разбавляется четырьмя миллионами кубических метров воды из Северо-Крымского канала и дренажных систем. И даже всамые засушливые годы солнце не успевает выпарить всю эту воду. Минерализация Сиваша резко падает.
- Тревожный симптом?
На соляные промыслы пришла новая техника - солеуборочные комбайны.
- А есть какие-нибудь другие варианты орошения крымских земель? Как защитить Сиваш от пресной воды? И вообще, что такое хорошо, что такое плохо? Сплошные вопросы. Рано или поздно, но на них придется отвечать. Не нам, так нашим детям.
...Зоряным возом назвали чумаки семь ярких звезд на ночном небосклоне. «Цоб! Цобе!» - разносились по Стрелке хриплые окрики погонщиков волов, вяло поскрипывали груженные солью возы, звенели цикады. Неторопливо, полудремно двигались на север пропахшие дымом и сивашской рапой чумаки. И ночная дорога по Арабатской стрелке казалась им бесконечной и непостижимой, как Млечный Путь...

В. СУПРУНЕНКО