Арина

- Да, студент, - кивнул Антон.
- Так бы сразу и говорил, - проворчал Тарасыч и достал сигарету, стал прикуривать. - Тогда все понятно, дело молодое, за девицами бегаешь... А в таком разе без денег тоска. Скажем, в кино или там на концерт бесплатно пока не пускают. Вот и выходит нашему брату сплошной разор. А куда от этого денешься? Уж такая доля мужская. Ну, верно я толкую али нет?
- Я не знаю... - Антон пожал плечами.
- Ты со старшими не спорь, это нехорошо, - недовольно сказал Тарасыч. - Мне все ваши шалости знакомы, как-нибудь сам молодым был. Пускай я в студентах не ходил, а за институтками - веришь? - ухаживал... Ей-богу!:. Ты лучше вот что скажи, сколько хочешь подработать?
- Да мне хотя бы рубля три... - признался Антон. Тарасыч чиркнул спичкой, зажег погасшую сигарету,
задумчиво глядя на Антона, на его еще жидкие плечи, с плохо скрытым сочувствием сказал:
- Стало быть, ты, студент, совсем на мели, я так понимаю.
- А что ж отец тебе трешку не даст? - удивился парень.
- Нету у меня отца, - тихо сказал Антон.
-Ладно, будем считать, познакомились, - кладя ему на плечо тяжелую руку, заключил Тарасыч. - А ты, Ар-каша, поторопил бы диспетчера, что они там в самом деле чешутся. Небось опять лясы точат...
Парень в темно-сером комбинезоне сбегал в магазин и скоро вернулся с полной девушкой, волосы которой были аавиты под негритянку. Мельком глянув на Антона, девушка повернула лицо к Тарасычу, протянула ему какие-то бумаги.
- Можете грузить, - сказала она и опять посмотрела на Антона. - Тут два гарнитура, оба в Сокольники.
Аркаша сразу сел за руль крытой машины и запустил мотор, стал подавать ее назад, к распакованной мебели, то и дело сигналя. Тарасыч, идя рядом, подсказывал ему, когда в какую сторону надо вертеть рулем, наконец вскинул и резко опустил руку, одновременно выкрикнул: «Хорош!» Аркаша вылез из кабины и, открывая створки - двери кузова, подмигнул Антону:
- Ну что, малость разогреемся?..
До вечера они отвезли и подняли на этажи два гарнитура. При этом Тарасыч с Аркашеп работали легко, сноровисто и вроде не уморились. Антон, старавшийся от них не отстать, под конец с непривычки как следует упарился, хотя Тарасыч и не позволял ему поднимать самое тяжелое из мебели. Когда по дороге домой он зашел в магазин, у пего рубашка на спине была мокрая, по вискам еще стекали редкие капли пота, влажные волосы липли ко лбу. И тем не менее Антон был доволен, как-никак ему подвезло, всего за четыре часа заработал шесть рублей. В его положении это не такие уж малые деньги, считай, на неделю он себя обеспечил, на обеды и завтраки как-нибудь хватит, а от ужина он готов и сам отказаться, его все равно, говорят, лучше отдавать врагу. Словом, он теперь проживет эту педелю, а там получит стипендию, потом, глядишь, Костя вернет ему долг.
В магазине, как нарочно, во фруктоном отделе были астраханские арбузы, болгарский виноград. В другой бы раз Антон не вернулся домой без арбуза или грозди винограда, по сегодня он был вынужден экономить и не поддался подобному соблазну. Чтобы напрасно себя не искушать, он скорее заплатил за три пакета молока и два батопа хлеба и сейчас же выскочил из магазина, прижимая к груди покупки, торопливо пошагал домой.
У подъезда его дома в это время заседало «народное собрание». Кто-то из жильцов уже давно так прозвал бабушек-старушек, что все дни напролет сидели на длинной скамейке у самого крыльца. Не то мальчишки, ие то ни паз утаскивали эту скамейку подальше от подъезда, ставили ее в зелень двора, где и воздух чище, и покою больше, но через день-другой она почему-то опять оказывалась на старом месте. Сколько Антон помнил, «народное собрание» неизменно заседало справа от крыльца, где не было ничего живого: пи кустика, ни цветочка, ни зеленой травинки. Чем именно это голое место приманивало старушек, никто точно не знал, а были на сей счет только разные догадки. Одни считали, будто бы старушки обосновались на «пятачке» для того, чтобы приглядывать за подъездом, следить, как бы туда не вошел чужой недобрый человек, другие уверяли, что все объясняется любопытством старушек, которым хотелось побольше узнать о жизни обитателей дома.