Тигровая лилия

Три черные водолазки, две белые, две красные и одна голубая составляли Лилин гардероб. Ни одного топика или блузки с декольте у нее не было. И джинсы, джинсы и джинсы. Я возмущалась, говорила, что упаковывать в футляр такое тело просто грешно, уговаривала купить мини-юбку, но все напрасно. «Зачехленная» от горла до щиколоток, она ходила так не только зимой, но и летом. И не нужно было большого ума, чтобы заключить: девка что-то скрывает. Лиля была моей соседкой уже больше года. За это время мы успели не только близко познакомиться, но и крепко сдружиться. А вот спросить, что же у нее «не так», я все-таки не осмеливалась.
День рождения Вики приходился на самый конец июля. Жара стояла просто убивающая. Поэтому вся наша компания решила отметить это знаменательное событие на природе: рвануть на водохранилище или на берег дарьи. Идея была замечательная, и только Лиля вдруг как-то сникла и сказала, что не сможет с нами поехать, мол, у нее дела на работе.
- Какие, к черту, дела? - удивилась Вика. - Этот день на воскресенье приходится.
- А мне на дом работу обещали подкинуть, - вставая и собираясь уходить, оправдывалась Лиля.
- Вот как? А я так рассчитывала на твои фирменные салатики! - обиделась Вика.
- Я сделаю! Утречком забегу к тебе и все сделаю.
- Слушай, Лиля, - я подошла к ней, - чего ты стесняешься? Мы же свои, чужих не будет. Местечко выберем безлюдное, позагораем.
Лиля растерянно смотрела, и было видно, что ей очень хочется с нами, но «табу», через которое она никак не может переступить, держит ее мертвой хваткой. Но хватка у Людки оказалась крепче, и голосом, не допускающим возражений, она сказала:
- В общем, так. Насчет машины договариваюсь я, а утром в воскресенье по очереди заезжаю и забираю вас из домов. И первой заеду за тобой, как бы припечатывая свои слова, она хлопнула Лилю по плечу.
Мы расположились в чудном местечке под деревьями у самой воды. Правда, уединиться так, как нам мечталось, не получилось. Справа от нас забазировалась многодетная семейка, и полдюжины детишек с визгом носились на мелководье. А на противоположном берегу молодежная компания пыталась развести из сырых веток костер для шашлыков. Они раздували изо всех сил, но огня так и не, было, и берег все гуще заволакивало дымом. Нам же ни с костром, ни с дровами возиться
было незачем. Все готовое мы привезли из дома и сейчас выкладывали на дас-тархан, расстеленный Манзурой. Лиля, как и обещала, наготовила не меньше десятка видов салатов, и сейчас расставляла и украшала их веточками укропа и оливками. Людка, принявшаяся было распаковывать свои сумки, шумно вздохнула:
- Нет, не могу больше. Давайте сначала искупаемся, освежимся, а уж потом и есть-пить будем. Ну и именинницу чествовать.
Она договорить-то не успела, как я, Вика и Манзура уже кинулись в воду, производя визгу больше, чем детвора на мелководье. Накупавшись и наплававшись до одури, мы, наконец-то, выползли на берег, где нас ждал полностью уставленный лакомствами дастархан. Так же Лиля успела расстелить покрывала и откупорить бутылку вина. Нам было так хорошо, что мы усовестились своего блаженства и стали уговаривать Лилю:
- Ну, чего ты, как бедная Золушка, батрачишь, пока злые сестры отдыхают? Иди, искупнись.
- Нет, девчонки. Я вообще-купаться не люблю. Не то, что в речке, дома ванну не принимаю. Так, под душем за считанные секунды моюсь и выскакиваю, как ошпаренная.
- Что, на воду какая-то реакция? -спросила Вика.
- На воду... - как-то отстраненно сказала Лиля. И вдруг залпом выпила бокал. Глаза почти моментально лихорадочно заблестели. - Стою, бывало, в воде и вижу себя со стороны, маленькую в ванной. Бабушка мочалку намылит и трет меня бережно так, как будто на мне раны, и она Боится сделать мне больно. А я смотрю на себя в зеркало, потом пальчиком показываю и говорю: «Вот здесь сильнее потри, чтобы отмылись». А она ручку мою убирает и тихо говорит: «Нет, Лилечка, это не отмоется». И плачет. Я на нее смотрю, а потом вижу - в дверях мама стоит и тоже плачет. Мы глазами встретимся, она сначала пытается улыбнуться, а потом еще сильнее заплачет и уйдет. Говорят, от большой любви красивые дети рождаются. Не знаю. А вот какие дети рождаются, когда не по любви женятся, а потом от плода этой нелюбви избавиться пытаются, это я знаю. Отец мою мать бросил почти сразу после свадьбы. Зачем женился, так объяснить и не смог. А мать, забеременев, решила от меня избавиться. Что она делала, я точно не знаю, но только не смогла меня вытравить, и родилась я в положенный срок. Все у меня было в порядке и только отметины дьявольские... Лиля налила и отхлебнула еще вина.
- Я лет до десяти не обращала особого внимания на эти пятна. А вот когда девочки взрослеют и начинают оценивать свою внешность, вот тут-то я и поняла, что никогда никаким тональным кремом их не замазать.
Людка первой не выдержала и озвучила мучавший всех вопрос:
- Господи, да что же там у тебя такое, неужели все так страшно?
Лиля медленно сняла через голову кофту, затем джинсы. Мы увидели прекрасное молодое и стройное тело. Гладкое и нежное, оно было покрыто большими темными не то родимыми пятнами, не то ожогами. Двоякое впечатление: с одной стороны, вроде бы ничего страшного, а с другой - контрастируя с белой кожей, пятна резко бросались в глаза и уже не отпускали, приковывая к себе внимание. Они начинались на шее, спускались на грудь, плечи и дальше по всему телу. Не было их только на руках и на лице. Но Лиля, понимая, о чем мы думаем, сказала, что и на лице они тоже есть, но небольшие и похожи на родинки.
- Я их замазываю. Оставляю только одно, над губой, и получается даже пикантно.
И Лиля в первый раз за все это время улыбнулась. Мы тоже, как за спасительную соломинку, ухватились за эту улыбку и наперебой стали утверждать, что все это пустяки, и не с такими дефектами люди живут.
- Да, вот найду слепого принца, - горько усмехнулась Лиля, -и заживем мы душа в душу...
И смешно и горько было ее слушать. И не ее это грех, а прятать и скрывать его приходится.
После того дня рождения, буквально месяца через два, Лиля вдруг засобиралась и уехала в столицу. Появилась она так же неожиданно, как исчезла. И появилась не одна. К матери и бабушке они приехала в сопровождении своего будущего мужа. Мы с Людкой примчались посмотреть на ее жениха, и первое, что отметили, что он не слеп. Напротив, Борис - нас уже успели познакомить, не сводил влюбленных глаз с Лили. Она же поила нас чаем и рассказывала, что Борис - фотограф в глянцевом журнале и художник боди-арта.
- А я его самая любимая модель, вот, смотрите.
И Лиля показала нам роскошный плакат, на котором она, обвитая двумя питонами, сидит на камнях на линии прибоя. Невероятное по красоте зрелище. Пятна на коже змей как бы перетекали на кожу девушки и роднили их кровными узами.
- Это же надо было разглядеть такое сходство, - моему восхищению не было предела.
- О! Он еще и не такое разглядел!
- Да она - просто чудо, - Борис обнял ее и показал. - Вот здесь на плече у нее карта Океании, и четче всего просматривается архипелаг Карибати и атолл Пальмира. А на спине между лопаток звездная карта сразу двух созвездий: Волопаса и Кассиопеи. Но самое чудесное - это цепочка пятнышек на правом бедре. Я сразу заметил, что они похожи на буквы, вот только не знал, на какие. Но однажды один наш знакомый, который давно и рьяно ударился в кришнаиты, сказал, что это надпись на санскрите, почти полная. И если добавить всего две черточки, то прочесть ее можно, как «Татха пушпам», что означает «подобная цветку».
- Даже догадываюсь, какому, - сказала я.
- Да, следующая моя работа будет называться «Тигровая Лилия», - сказал Борис, крепче обнимая свой «цветок».

Татьяна БАЕВА